Матлина С.Г.

БИБЛИОТЕЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ

В последнее время стало привычным рассматривать публичную библиотеку лишь в одном ракурсе – как информационный центр. Такой подход во многом объясняется трудностями информатизации и продуцируемой ими фетишизацией технологической составляющей информационных процессов. Между тем рассматриваемые как творческие акты, во взаимосвязи логики и интуиции, разума и чувства, образов и символов, эти процессы формируют интегральную культуру.

Более того, освоение Интернет, которое обычно связывают с созданием максимального числа точек общественного доступа и идентифицируют как реализацию принципов общедоступности и открытости информации, по-новому ставит вопрос о ее "окультуривании". Имеются в виду все чаще осознаваемые как важное требование отбор и оценка информации, не только с позиции функциональности, например, релевантности запросов, но и этических, правовых, эстетических и других требований. При всей спорности вопроса о возможностях и формах "ограничительства" со стороны библиотеки, не наступая на старые идеологические "грабли", нельзя забывать о сверхзадаче нашей профессиональной деятельности. Речь идет о защите культуры как сферы ценностей, вне которой существование человека перестает быть человеческим. Не случайно сегодня все чаще вспоминают сформулированное А. Леви-Строссом определение культуры как системы табу. Таким образом, в начале третьего тысячелетия появляется потребность в реинтерпретации просветительских традиций библиотеки, которые 10–15 лет тому назад, казалось, были окончательно сброшены " с корабля современности".

Рассматривая феноменологию библиотеки, в первую очередь, публичной, как культурного института, можно обозначить множество особенностей, отличающих ее от сопредельных образований. Это открытость – отсутствие всевозможных цензов: по политическому, сословному, религиозному, возрастному, имущественному, половому и прочим признакам. Помноженная на универсальный характер ресурсов, в первую очередь, книжных фондов (а ныне и других носителей информации), такая открытость, выражаемая формулой "всё для всех" проявляет себя в удивительном синтезе двух составных частей культуры: так называемой "высокой" и "массовой".

Вопрос о продвижении последней также не бесспорен. С одной стороны, выдвигая просветительские задачи, библиотека работает на интеллектуальную "подпитку" людей, помогает формировать культурную элиту. С другой, – без элементов массовой культуры, идет ли речь о книгах Б. Акунина, А. Марининой или "розовых" романах, современной публичной библиотеке не обойтись. Эти книги пользуются успехом у читателей, в том числе с достаточно взыскательным вкусом. Данный феномен культурологи объясняют тем, что масскультура реализует принцип дополнительности, когда нехватка информации в одном канале связи с избытком заменяет ее в другом. В данном случае мы имеем дело с семиотическим образом реальности, моделью этой реальности. Высокая – образ вторичный или, по Ю.М. Лотману, "вторично-моделирующая система". Массовая культура демократична; рассчитанная на коммерческий успех, в лучших своих образцах она занимательна, и нередко становится "мостиком" (вспомним теорию Н.А. Рубакина) к культуре высокой.

Другая важная составляющая феноменологии нашей профессиональной деятельности – участие библиотеки в организации диалога. С легкой руки М.М. Бахтина он утверждается как ключевое слово современной культуры. Библиотечный диалог многогранен: читатель взаимодействует с автором книги – через время и пространство; библиотекарь-культуртрегер с рядовым посетителем, пользователи друг с другом, с приглашенными в библиотеку интересными собеседниками. В широком смысле слова в последние годы библиотека начинает выступать организатором диалога различных слоев общества, региональных властных структур, общественных организаций, этнических культур, субкультур, что дает основание выделять ее особую роль в формировании гражданского общества. Особое место начинает занимать библиотечное краеведение, рассматриваемое как поиск национальной идентичности через раскрытие самобытности "своей", местной культуры.

Проблема эта для России особенно значима. Ее всегда отличали вертикальный диалог и неразвитость форм горизонтального, даже если последний происходил на микросоциальном уровне. Сегодня библиотечный диалог значим как проявление компенсаторных функций культуры, суть которых оградить человека от нивелировки. Другая его роль – расширение пространства культуры. При этом стираются и временные границы – через инсценирование (салоны, балы, балаганы, вертепы), через культивирование, в самом лучшем смысле этого слова, мемориальной деятельности (собрания книжных и других коллекций, создание различных типов музеев). Фактически новые модели публичной библиотеки возникают как системное проявление "бесконечного" (по Бахтину) диалога, который вырастает в полиалог.

Те же компенсаторные свойства культуры, но уже на психологическом уровне проявляют себя через "живое" межличностное общение. Если сравнить библиотеку с аналогичными институтами, то феномен библиотечного общения не имеет себе равных. О социальном отчуждении современного человека, "приговоренного к одиночеству" (Э. Фромм), писали многие ученые. Вот почему столь важным становится создание образа библиотеки – Теплого Дома с уютным интерьером, улыбающимся библиотекарем, бескорыстным подсказчиком, советчиком, консультантом. Сам образ такого библиотекаря в эпоху утверждения квазирыночных, по сути антигуманных, эгоистических ценностей воплощает альтруистическую доминанту культуры.